Гражданин Галактики - Страница 44

Торби играл первого Краузу. Он был ошеломлен этим: он согласился попробовать только потому, что ему приказали. Тетушка Атена удивилась почти так же: у нее даже голос дрогнул, когда она объявляла его имя. Но Бабушка казалась довольной. Она появлялась на репетициях и делала много предложений, которые, конечно, принимались.

Партнершей Торби была Лоэн Гарсиа, с «Эль Нидо». Он мало общался с той, которую выменяли на Мату, он ничего не имел против нее, однако разговаривать с ней ему не хотелось. Но он считал, что с Лоэн легко. Она была красивая темноволосая девушка, живая и милая. Когда у Торби потребовали нарушить табу и поцеловать ее на глазах у Бабушки и у всех, он никак не мог это сделать. Он попытался. Бабушка в ужасе проворчала:

– Ты что собираешься сделать? Укусить ее? И не подходи к ней так, будто она радиоактивная. Это твоя жена, дурень. Ты только что внес ее на корабль. Вы с ней вдвоем, ты ее любишь. Ну еще раз… нет, нет, не так… Атена!

Торби в ужасе оглянулся. Не очень-то ему помогло, что он увидел Фрица с выскочившими из орбит глазами, с блаженной улыбкой на устах.

– Атена! Поди сюда, дочь, и покажи этому сосунку, как надо целовать женщину. Поцелуй его сама, а потом пусть он попробует. Все, по местам!

Тетушка Атена, вдвое старше Торби, меньше его смущала. Он неуклюже выполнил ее инструкции, потом ему удалось поцеловать Лоэн без того, чтобы упасть к ее ногам.

Наверное, пьеса была хорошая: ведь она понравилась Бабушке. Она предвкушала, как увидит ее на Слете.

Но она умерла на Вуламурре.

13

Вуламурра – цветущая планета пионеров, внутри Земной Галактики. Это последняя остановка «Сизу» перед тем, как нырнуть глубже, на Слет. Пища и сырье были здесь в изобилии, поэтому фраки стремились купить готовые изделия. «Сизу» продавал лозианские изделия и финестрийские драгоценности. Но Вуламурра скудно предлагала товары, которые могли принести прибыль, а Денег было мало, если считать за них уран: вуламуррцы добывали его немного и берегли радиоактивные вещества для своей зарождающейся промышленности. Так что «Сизу» приобрел немного урана и высококачественное мясо и деликатесы. Покупки были оплачены тритием и дейтерием. Водородные изотопные заводы держат там для кораблей Гегемонии, но это продадут другим. «Сизу» в последний раз заправился на Джаббале; лозианские корабли используют другой тип атомной реакции.

Несколько раз отец Торби брал его погулять в порт – Новый Мельбурн. Местный язык там – системный английский, который Крауза немного понимал, но фраки говорили на нем с ужасающей быстротой, искажая гласные; капитан Крауза находил этот язык испорченным. Для Торби же это не звучало странно, он слыхал такое произношение раньше. Так что Крауза брал его как переводчика.

В тот день они отправились в город, чтобы завершить сделку насчет топлива и подписать бумагу, разрешающую частную торговлю. Надо было подтвердить коммерческие заявки «Сизу» в центральном банке, а потом зайти на завод горючего. Дело было закончено, на бумагах поставили печати, уплатили пошлину, и капитан уселся поболтать с директором. Крауза умел держаться с фраки дружески, на равных, никогда не давая понять огромной разницы между ними.

Они разговаривали, а Торби думал о своем. Фраки говорил о Вуламурре:

– Любой, у кого сильные руки и достаточно мозгов, чтобы не зевать, может нажить здесь состояние.

– Без сомнения, – согласился капитан. – Я видел ваших животных, похожих на коров. Потрясающе.

И Торби согласился. Вуламурре недоставало мостовых, искусства и водопровода, но зато планета изобиловала возможностями. Кроме того, это был приятный, славный мир, хорошо устроенный и свободный. Он вспомнил совет доктора Мэйдер: «Подожди, пока корабль придет на планету, которая демократична, свободна и гуманна, и тогда сбеги!»

Жизнь на «Сизу» казалась ему приятной, хотя он уже сознавал ограничивавшую личность силу Семьи. Ему нравилось быть актером; было так забавно и увлекательно играть на сцене. Он научился даже произносить реплики так, что удостаивался Бабушкиной улыбки; более того, пусть это только игра, приятно было держать в объятиях Лоэн Она целовала его и говорила:

– Муж мой! Благородный муж мой! Мы вместе будем странствовать по Галактике!

Это доводило Торби до дрожи в коленках. Он решил, что Лоэн – великая актриса. Они стали друзьями. Лоэн заинтересовалась работой оператора, и, под присмотром тетушки Торы, Торби показал ей компьютерную. Она выглядела смущенной:

– А что такое n-пространство? Длина, ширина и высота – все, что можно видеть? А остальные измерения?

– Логически. Ты видишь четыре измерения эти три и время. Ну, нельзя увидеть год, но его можно измерить.

– Да, но как может логика…

– Проще простого. Что такое точка? Место в пространстве. Но предположим, нет пространства, и даже четырех обычных измерений. Никакого пространства. Можно ли вообразить точку?

– Ну, я о ней думаю.

– Но ты не можешь вообразить ее без пространства. Если думаешь о точке, мыслишь ее где-то. Если есть линия, можно вообразить себе точку на ней. Но точка где-то расположена, если ей негде расположиться, ее нет. Понятно?

Тетушка Тора перебила его: – Дети, можно это обсудить в зале? У меня ноги ноют.

– Извините, тетушка. Разрешите взять вас под руку?

В зале Торби продолжал:

– Поняла, что точка должна располагаться на прямой?

– Вроде бы. Убрать местоположение – и ее вовсе Нет.

– Представь себе прямую. Если нет поверхности, плоскости, она существует?